Под неожиданным углом
Поэт хрипел и пел с надрывом,
и власти был всегда не мил.
«Души прекрасные порывы!»,
сказал чекист. И задушил…
«…И УПАСТЬ НА ДНО КОЛОДЦА!»
Поэт хрипел и пел с надрывом,
и власти был всегда не мил.
«Души прекрасные порывы!»,
сказал чекист. И задушил…
«…И УПАСТЬ НА ДНО КОЛОДЦА!»